Честность купить невозможно, - Виктор Пинзеник о зарплатах чиновников

Не может при средней зарплате в стране 6 тыс. грн, зарплата в органах власти быть в 30 раз больше

Виктор Пинзеник - депутат Верховной Рады нескольких созывов.
В нынешний состав ВР он был избран по списку партии «Блок Петра Порошенко» и стал членом бюджетного комитета. Несколько раз Пинзеник работал в правительстве. Занимал должность первого вице-премьера (1994—1995), дважды был вице-премьером (1992-1993 и 1995-1997) и дважды - министром финансов (2005-2006, 2007-2009). Политик входит в группу советников по поддержке реформ в Украине. О ситуации с госбюджетом страны и пенсионной реформе, о зарплатах чиновников и возможности вернуться в систему исполнительной власти Виктор Михайлович рассказал в нашем интервью.

- Виктор Михайлович, какими Вы видите источники наполнения госбюджета следующего года? На этот год у правительства было множество ожиданий касательно, к примеру, поступлений от приватизации госпредприятий, но они так и не оправдались. Вместо 17 млрд грн пока поступления от приватизации составляют лишь 59 млн грн.

- Источники наполнения определены налоговым кодексом. Именно он определят налоги и ставки по ним. А каким будет объем поступлений, сам бюджет 2017 года, пока не знаю, так как законопроекта еще нет. Да, есть рабочие материалы, но это еще не проект бюджета, который должен утвердить Кабмин.

- Какие ожидания по дефициту бюджета 2017 года?

- Цифра дефицита озвучивается на уровне 3% ВВП. Это около 78 млрд грн. В этом году было заложено – 3,7%. Уточню, речь идет о дефиците без учета средств на пополнение уставных капиталов банков и возвращение вкладов через Фонд гарантирования вкладов, а до недавнего времени еще и на поддержку «Нафтогаза».

- Для Фонда может быть большая сумма?

- В прошлом году она составляла более 40 млрд грн. Поэтому с учетом выше озвученных дополнительных расходов общая сумма дефицита бюджета составляла в прошлом году, по моим подсчетам, 126 млрд грн. Официальные данные этого полного объема не показывают, хотя соответствующие данные есть в документах.

- Бюджет этого года идет пока с большим дефицитом, чем 3,7%. Есть много новых законов, которые приняты или еще не приняты и которые направлены на увеличение расходной части бюджета. Пока непонятна сумма расходов, которые будут профинансированы через ОВДП. А право на такие расходы закон о бюджете дает.

- Что за законы увеличивают дефицит?

- В парламенте их немало. Напомню принятые законы о госслужбе, о статусе судей. Даже закон, который касается так называемой спецконфискации – это увеличение дефицита, поскольку поступления средств идет не от экономики, а от продажи активов. И кстати, никто в мире не считает средства от продажи активов источником покрытия доходов, хотя используются они для финансирования расходов.

- Интересна и ситуация по 2016 г. Александр Данилюк говорит о секвестре бюджета, в то время, как премьер-министр заявляет, что никакого секвестра не будет?

- Такие сигналы не должны идти от двух представителей Кабмина. Должна вырабатываться и озвучиваться консолидированная позиция.

Но вернемся к бюджету. В нем есть проблемы. Динамика доходов не позволяет рассчитывать на планируемый объем поступлений. Мы упоминали проблемы расходов. Нельзя рисковать с выполнением обязательств перед МВФ касательно бюджета, наражать страну на риск неполучения транша, пусть даже не нынешнего.

- Кстати, касательно очередного транша – не совсем понятен оптимизм и Александра Данилюка и Владимира Гройсмана и даже президента, который в очередной раз сообщает о прогрессе в вопросе выделения нам средств Фондом. Ведь не все условия были выполнены Украиной и в разрезе банковской системы и по приватизации?

- Пока я не знаю, что сделано или нет, так как документы по МВФ подготовлены совсем недавно – обращение Кабмина касательно очередного транша и определенные программные обязательства. Но я думаю, что вопрос этого транша будет решен. И в информации от правительства есть основания для оптимизма. Думаю, что решение по траншу мы получим в сентябре. Есть основания полагать, что достигнуты определенные договоренности и согласованы позиции.

- А вы не в курсе, что это за договоренности?

- В деталях нет. Предоставление очередного транша затянулось почти на год. Но последний документ (последняя редакция Меморандума о сотрудничестве — ред.) появился совсем недавно - приблизительно неделю назад. Документ, который, начиная с 2008 года, МВФ желает получить за подписью премьер-министра, министра финансов, председателя Нацбанка и президента. Ранее президента в этом списке не было.

- Видимо, это связано с тем, что президент подписывает принятые законопроекты, которые необходимы для выполнения страной обязательств перед Фондом?

- Я думаю, что это не главное. Главное - это консолидированная позиция, что в определенной мере является гарантией выполнения обязательств.

- Давайте вернемся к вопросам будущего бюджета. Как известно льготный период для аграриев не будет предусмотрен в бюджете 2017 и последующих годов. Как Вы к этому относитесь, c учетом того, что аграрии – это одна из основных экспортных отраслей страны и более чем 30% валютной выручки поступает в Украины именно от них?

- Это не имеет отношения к валюте. Ведь при экспорте нет НДС. По сути вопроса. НДС не является налогом на бизнес. Этот налог платит потребитель, а в Украине он оставлялся аграрному бизнесу. Очень непрозрачная схема.

- Но ведь бизнес покупает оборудование, топливо для своей деятельности?

- Стандартная модель позволяет возмещать этот НДС. Продав зерно, предприниматель имеет право вернуть себе эту сумму.

Представьте себе, что кто-то строит аграрный комплекс. При этом он покупает оборудование, платит НДС, а НДС на «выходе» не перекрывает «входной» НДС. У него нет источников его возмещения. То есть, тот, кто ничего не инвестирует, получает преимущество. А тот, кто инвестирует в этот сектор – нет. Как раз наоборот действовавшая в стране практика наказывала тех, кто делал модернизацию, покупал новую технику и технологии. При этом я не касаюсь в данном случае вопроса необходимости поддержки аграриев – это другая тема. Но поддержка должна проводиться другими, прозрачными инструментами. А если используется инструмент, при котором кто-то не платит налог, то это уже оффшор. Налоги должны платить все.

- А какие пути вы видите для поддержания промышленности? Хотя бы двух основных экспортных направлений, формирующих основу ВВП – агросектора и металлургии, которая сейчас в упадке из-за ситуации на Востоке?

- Давайте зададим себе простой вопрос – для чего собственники купили металлургические заводы?

- Чтобы зарабатывать деньги.

- Если человек купил завод для зарабатывания денег, почему мы должны ему еще что-то давать? Какую поддержку? Люди занимаются бизнесом не потому, что хотят вас поить водой или накормить, а чтобы заработать. Для чего тогда им еще какую-то поддержку давать?

- А почему у нас сохранились льготы на стоимость газа для религиозных организаций?

- Это правильный вопрос. Не должно быть льгот. Если кого-то нужно поддержать – для этого существует прямая форма поддержки. Добавлю только, что церковь – не экономика.

- Скоро будет пересмотр правомерности повышения коммунальных платежей. Даст ли это эффект в сторону их понижения?

- В горячей дискуссии вокруг темы, если здесь и есть рациональное зерно, то очень небольшое. Да, есть определенные проблемы в расчете импортной цены, и их нужно убрать. Но в большинстве случаев это популизм и желание быть вечно любимым электоратом.

- Газовые решения непростые, но неизбежные. Мы давно слезли бы с газовой иглы, приняв их раньше, и в более благоприятных условиях. Сейчас это приходится делать под давлением более сложных обстоятельств. Но эти непростые решения приносят результаты.Население за два года сократило на 5 млрд куб потребления газа. И это не только «погодный» результат. “Нефтагаз» впервые имеет и собственные деньги для покупки газа. Раньше это всегда была проблема всей страны.

- Скажите, вот в бюджете следующего года заложен рост ВВП на уровне 3%...

- Да, в следующем году, насколько я помню, заложено около 3%. Хотя там есть и другой сценарий – 1,5%, но взят за основу именно этот.

- Но многие экономисты и чиновники утверждают, что в бюджете 2017 г. не заложено никаких стимулов для экономического роста.

- Экономический рост должны обеспечивать инвестиции. Без прогнозируемости обменного курса и инфляции невозможно говорить о приросте инвестиций. Поэтому я говорю об этих проблемах и их решениях. А они кроются во многом в бюджете. Инвестор должен иметь возможность посчитать заработает он или нет. Конечно, на этот пласт решений нужно нанизать массу вещей регуляторного характера, банковского сектора и так далее - все то, что называется хорошим инвестиционным климатом.

- Cкажите, вопрос стабильности банковской системы один из ключевых в переговорах с МВФ?

- Очень важная часть наших проблем. Речь идет об оздоровлении банковского сектора. Невозможно говорить об экономическом росте без здорового банковского сектора.

- Он здоров?

- Нет, но процесс оздоровления происходит, непростой и болезненный. Часть банков удалена с рынка, так как это зараза, которая отравляет всю банковскую систему, а вторая часть должна быть оздоровлена через реструктуризацию, либо собственниками, либо государством.

Посмотрите, что происходит сейчас – банкам некуда девать средства, не во что их вложить, точнее, очень высок риск вложений. Неудивительно, что в текущем году мы видим, как банки начинают наращивать покупку ОВГЗ. Предыдущие два года их покупал лишь Нацбанк. По статистике банки за 8 месяцев этого года нарастили свой портфель ОВГЗ на 80 млрд грн. Кроме этого банки активно покупают депозитные сертификаты НБУ. Но это не экономика. О чем это говорит? О наличии нерешенных проблем в банковском секторе и о наличии общеэкономических проблем, которые мешают кредитованию, а это все связано с экономическим ростом.

- Касательно прогнозируемости курса, насколько он может удерживаться в ожидаемых Кабмином рамках?

- Ожидания Минфина по курсу на уровне 27,2 грн/$ - это допустимая вещь при подготовке бюджета.Но реальность зависит и от того, каким будет бюджет и будет ли он поддержан средствами МВФ. Это очень принципиальные вопросы для обменного курса. Мы попали в ситуацию, из которой без внешней поддержки трудно выйти. Торговая часть вопроса уже решена, осталась долговая проблема. Хотя и тут есть определенные подвижки. Украинский долг снизился впервые, за немногим более чем два года на $25 млрд. По состоянию на 1 апреля наш внешний долг составлял около $117 млрд. Это неплохой шаг. Но пока невозможно отказаться от средств МВФ, так как это единственный канал, на который к тому же нанизываются и другие каналы доступа к валюте.

- Во время моей работы в правительстве нам спокойно одалживали доллары, и страна об этом даже не знала, а журналисты не интересовались. Сейчас же нам не одалживают. Но тогда соблюдались совсем другие условия. Украина имела небольшой долг в размере 89 млрд, сейчас же он в 20 раз больше - 1,7 трлн грн. Нельзя было становиться на дорогу жизни в долг. Я говорил и добивался этого в разгар финансового кризиса.

- Юлия Тимошенко говорила о том, что Вы при своей каденции настаивали на повышении пенсионного возраста?

- В моей докладной записке к членам правительства пенсионный возраст вообще не упоминался. Речь шла о стратегии действий в условиях нарастающего финансового кризиса.

- А сейчас стоит повышать пенсионный возраст?

- Это уже другая тема. И другие обстоятельства. К сожалению, намного хуже обстоятельства. Сегодня Пенсионный фонд тратит на выплату пенсий 260 млрд грн., 160 млрд. поступает из бюджета. Т.е. сам ПФУ не в состоянии обеспечить выплаты. Такого никогда не было.

Чем собираются платить пенсии? И не только в этом году, и не только нынешний мизерный размер пенсий. Есть три варианта решения этого вопроса – делать больше взносов в Пенсионный фонд, уменьшить выплаты пенсионерам, либо уменьшить количество получателей (пенсионный возраст). Возможна комбинация вариантов. Какой же вариант из вышеназванных самый плохой?

- Уменьшение пенсий.

- Я тоже так думаю. Но это именно тот вариант, по которому сейчас идет Украина – снижение реальных пенсий. И самое опасное в нынешней ситуации – не делать ничего, ожидая, что ситуация сама разрешится.

- Cитуация с выплатой пенсий, получается, усугубляется с каждым годом?

- Если в прошлом году пенсионный фонд на треть финансировался из бюджета, то в этом году госбюджет дает 160 млрд грн или 2/3 его расходов покрывает госбюджет. Сократив в два раза источники формирования доходов, расходы не были сокращены. В результате к существующим дыркам добавили еще одну серьезную головную боль.

- Одним из источников наполнения бюджета являются средства НБУ, которые все еще не поступили в него из-за отсутствия полного состава совета Нацбанка. Как вы считаете, почему президент до сих пор не выбрал свою квоту в составе этого совета, тем самым откладывая поступление в бюджет 38 млрд грн.?

- Оценивая бюджет, я помню об этом обстоятельстве и делаю необходимую коррекцию доходов. По факту 8 месяцев сейчас имеем 6% роста бюджета, что значительно меньше, чем запланированные законом 14%. Т. е. мы видим значительное невыполнение бюджета. Но ситуация лучше, учитывая средства Нацбанка, которые рано или поздно должны перечислить в бюджет согласно требованиям закона.

Но тут возникает и нарастает другая проблема – монетарная и проблема вызовов для курса. Ведь эти 38 млрд грн сейчас не находятся в обороте, но как-только НБУ отдаст их Кабмину, они выльются на рынок и это может быть проблемой, схожей с ситуацией которая возникла в начале нынешнего года, с давлением на обменный курс.

Верховная Рада свою квоту в совет назначила еще в конце июня на одном из последних заседаний.

- Но ведь еще два месяца назад президент сообщил о том, что его люди уже проходят проверку?

- Насколько я понимаю, они еще не назначены.

- Как в общем вы расцениваете работу Нацбанка, многие приходили туда называя себя реформаторами, но потом уходили. Видите ли вы правильный курс у регулятора?

- В деятельности НБУ есть вещи, безусловно заслуживающие внимания. Во-первых, это свободный курс гривны. Наконец-то дали курсу делать то, что он должен делать. Во-вторых – это оздоровление банковского сектора. Хотя в деталях у нас возникнет много вопросов, в том числе к оздоровлению. Ведь сейчас проблемы исчезающих банков вешают во многом на бюджет. Хотя это не является прямой компетенцией НБУ, а Фонда гарантирования.

Есть немало вопросов к курсовой политике, как в предыдущие два года, так и сейчас. По подсчетам за последние две недели, гривна девальвировала на 6%. Это значительная девальвация. Я не призываю Нацбанк держать курс. Если есть предпосылки к девальвации, сдерживания не помогают. Но стоит избегать резких колебаний. Ведь резервы НБУ– $14 млрд, на пороге кредит МВФ и другие средства. Нужно проводить правильную политику интервенций.

- Вы так хорошо разбираетесь в текущей ситуации, скажите честно, вас звали в правительство в течение последних двух лет?

- Еще очередь не дошла до меня (смеется).

- Вы ждете этого?

- Я никогда не жду места. Я жду условия для работы.

- А что это за условия? Свобода действий и хорошая зарплата?

- О зарплате речь не идет.

- Но ведь зарплаты в правительстве должны быть хорошими. Кстати, как вы относитесь к дискуссии касательно того что люди в правительстве должны получать большие деньги?

- Плохо. Потому что я помню, что кроме меня есть еще 43 млн человек. И не может зарплата в правительстве быть оторванной от того, что происходит в обществе. Не может при средней зарплате в стране 6 тыс. грн, зарплата в органах власти быть в 30 раз больше. Если кто-то считает, что это метод борьбы с коррупцией, то у меня несколько другое мнение – честность купить невозможно.